Мне кажется, что уже ни один разумный человек в Украине не способен всерьез говорить о разнице между прихожанами т.н. «канонической» церкви и тех церквей, которые первой обычно называются «раскольничьими». Были времена, когда люди с осторожностью пытались подходить к вопросу «благодатности» Таинств – одни с опаской ходили в свои храмы, боясь, что «не возьмет», как говорил один мой знакомый из Сум. Другие же наоборот переживали, присматривались - как бы вон у тех «безблагодатных» не появилась та самая благодать, на которую они не имеют законного права. Это в лучшем случае – часто просто люди не желали видеть Другого и откровенно игнорировали его опыт ощущения присутствия Божия в том или ином храме.

Но время шло, и вот уже за добрых два десятка лет хочешь не хочешь – а живя поблизости люди присматриваются друг ко дружке. И вот уже почти никто не рискнет утверждать, что видит сколько либо заметную разницу между «благодатными» людьми и теми, кто якобы лишен Божьей милости у себя на приходе. А те, кто осмеливается еще о таком сообщить, выглядят уже не лучше тех, кто хвалил в одной сказке новое платье короля.

В чем тут причина? Ответов два: или благодать бывает у всех, или же на самом деле её нет ни у кого. Верующим людям, разумеется, второй вариант не подходит сразу же. Поэтому остается соглашаться с первым. Что «раскольники» уже давно сделали, а в среде «каноничных» христиан, хоть и не принято о таком говорить, но мысли такие случаются нередко. Приборов, измеряющих показатели благодати, пока, к сожалению, не изобрели. Скорее всего, кроме человеческого сердца тут доверять больше нечему. Так вот попробуем подумать, к чему может привести нас опыт переживания множеством людей чуда встречи с Богом без «канонической» санкции.

Дозированный Лютер

Во-первых, скажем сразу – для православных церквей, чей статус поддается сомнению, ситуация, когда прихожане уже не сильно боятся церковных канонов, довольно рискованна и шатка. С одной стороны, она позволяет освободить людей от страха недействительности своей связи с Богом без подписи начальства. Но с другой стороны – такой человек в один прекрасный момент может пойти дальше и поставить под вопрос категорическую необходимость всех остальных канонов, а не только тех, которые он уже посчитал необязательными «с точки зрения вечности». Поэтому такой умеренный протестантизм внутри «неканонических» церквей, вероятно, уместно держать под контролем, если нам интересна консервация нынешнего состояния.

Осмысление опыта жизни вне «канонической благодати» для УПЦ КП или же для УАПЦ – угроза зайти слишком далеко и затронуть самое существо жизни церкви: общение человека с Богом. Переосмысление этого вопроса чревато такими вызовами и необходимостью такой громадной интеллектуальной работы, что вполне предсказуемы опасения в головах лидеров этих церквей. Относительное спокойствие, возможно, многим кажется более желаемым вариантом, чем непредсказуемые события, связанные с вопрошанием о новой форме существования церкви.

Теория есть – дело за практикой

С другой же стороны – эти вопрошания уже давно осуществляются в православной богословской среде. Общая и очень мощная тенденция, которую мы можем проследить в экклесиологии, условно говоря. со времен Афанасьева – поиски пути трансформации церковного устройства от беспрекословного примата церковного правила и некоего прецедента в древности – к живой связи конкретной общины с Богом и к уважению к конкретной ситуации. Такие авторитетные богословы как Антоний Сурожский, Александр Шмеман, Каллист Уэр, Иоанн Зизиулас и другие – задают тон в современной теории устройства церковной жизни. Но практика пока не успевает за работой мысли лучших православных умов.

Как любил говорить третий украинский президент – у нас в стране действительно сложилась «уникальная ситуация», когда миллионы православных людей, как нигде и никогда готовы к восприятию как чего-то абсолютно закономерного этих новых идей. Ситуация, когда церковный канон играет второстепенную роль – в Украине давно существует и успешно контролируется. Нет никакого разброда и шатания, смут и беспорядков. Ничего общего с началом ХVI века в Германии или с эпохой реформ патриарха Никона в России. Возможно, что не стоит «будить лихо», а может быть, стоило бы попробовать из ранга заклейменных «раскольников» преобразиться в авангард и передовой отряд, воплощающий очень симпатичные идеи не последних богословов современности. Подвести под нынешнюю ситуацию уже готовую теоретическую базу – а дальше с ней работать и развивать, разве это не лучше бесконечных унижений в поисках того, кто бы взял «раскольников» под «канонический» омофор?

----------------------------

На самом деле, разумеется, никакая церковь как организация не способна жить без собственных правил. Иначе, если каждый человек будет исходить из собственного опыта богопознания (или фантазий о нем, что тоже нельзя исключать) – может получиться неутешительная картина. Каноны – вещь необходимая и полезная. Все дело в тональности их восприятия. Можно к ним относиться просто чуточку легче, чем протопоп Аввакум. Лично я хотел бы, чтобы члены УПЦ КП и УАПЦ не стыдились своей «безблагодатности». А наоборот – с благодарностью и даже торжественностью принимали этот ежедневный вызов поиска встречи с Богом без нотариальной выписки, что это именно Он. Потому как Бог, встречу с которым нужно подтверждать неким документом – вероятнее всего, нам так и не встретился еще на пути. И будет немного грустно, если со временем наши «раскольники», получив тем или иным способом канонический статус своего пребывания в церкви, забудут свой нынешний опыт, а больше будут полагаться на имя своего предстоятеля в диптихе православных патриархов.